![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Чарльз Диккенс "Посмертные записки Пиквикского клуба" - очень долго выбирала перевод, остановилась на переводе Иринарха Введенского - и ни капли не пожалела, чистый Гоголь!
В своей книге "Высокое искусство" К. И. Чуковский отзывался о нем так: "Хотя в его переводе немало отсебятин и промахов, все же его перевод гораздо точнее, чем ланновский, уже потому, что в нем передано самое главное: юмор. Введенский был и сам юмористом… "Пиквик" Иринарха Введенского весь звучит отголосками Гоголя".
В 1933 г. в издательстве Academia книга вышла в переводе А. Кривцовой и Е. Ланна при участии и с комментарием Густава Шпета под заголовком "Посмертные записки Пиквикского клуба". Чуковский критиковал этот перевод, считая, что "хотя каждая строка оригинального текста воспроизведена здесь с математической точностью, но от молодой, искрометной и бурной веселости Диккенса здесь не осталось и следа. Получилась тяжеловесная, нудная книга, которую нет сил дочитать до конца, — то есть самый неточный перевод из всех существующих, а пожалуй, из всех возможных. Вместо того, чтобы переводить смех — смехом, улыбку — улыбкой, Евгений Ланн вкупе с А. В. Кривцовой перевел, как старательный школьник, только слова, фразы, не заботясь о воспроизведении живых интонаций речи, её эмоциональной окраски".
С 1933 года, за вышеупомянутым единственным исключением, все издания "Записок Пиквикского клуба" выходят в переводе Кривцовой и Ланна. Шпета указывали в качестве сопереводчика в изданиях 1933, 1934 и 1935 годов; но после того как в 1935 г. Шпет был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности, его перестали упоминать как участника перевода.
Артур Ленниг "Штрогейм"
"Святой покровитель всех режиссеров, не поладивших с продюсерами..."
"В "Великой иллюзии" Штрогейм говорит о "единственном цветке в крепости". Сам он - не единственный цветок в бесплодной темнице американского кино, но цветет он в особом саду. Этот цветок - не распустившаяся роза, роняющая свои лепестки - подобный образ, скорее, подходит Гриффиту, - а кактус, порождающий под своими колючками цветок изысканного вида и непостижимой яркости".
Теперь у меня есть эта книга!
В своей книге "Высокое искусство" К. И. Чуковский отзывался о нем так: "Хотя в его переводе немало отсебятин и промахов, все же его перевод гораздо точнее, чем ланновский, уже потому, что в нем передано самое главное: юмор. Введенский был и сам юмористом… "Пиквик" Иринарха Введенского весь звучит отголосками Гоголя".
В 1933 г. в издательстве Academia книга вышла в переводе А. Кривцовой и Е. Ланна при участии и с комментарием Густава Шпета под заголовком "Посмертные записки Пиквикского клуба". Чуковский критиковал этот перевод, считая, что "хотя каждая строка оригинального текста воспроизведена здесь с математической точностью, но от молодой, искрометной и бурной веселости Диккенса здесь не осталось и следа. Получилась тяжеловесная, нудная книга, которую нет сил дочитать до конца, — то есть самый неточный перевод из всех существующих, а пожалуй, из всех возможных. Вместо того, чтобы переводить смех — смехом, улыбку — улыбкой, Евгений Ланн вкупе с А. В. Кривцовой перевел, как старательный школьник, только слова, фразы, не заботясь о воспроизведении живых интонаций речи, её эмоциональной окраски".
С 1933 года, за вышеупомянутым единственным исключением, все издания "Записок Пиквикского клуба" выходят в переводе Кривцовой и Ланна. Шпета указывали в качестве сопереводчика в изданиях 1933, 1934 и 1935 годов; но после того как в 1935 г. Шпет был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности, его перестали упоминать как участника перевода.
Артур Ленниг "Штрогейм"
"Святой покровитель всех режиссеров, не поладивших с продюсерами..."
"В "Великой иллюзии" Штрогейм говорит о "единственном цветке в крепости". Сам он - не единственный цветок в бесплодной темнице американского кино, но цветет он в особом саду. Этот цветок - не распустившаяся роза, роняющая свои лепестки - подобный образ, скорее, подходит Гриффиту, - а кактус, порождающий под своими колючками цветок изысканного вида и непостижимой яркости".
Теперь у меня есть эта книга!
